Спасибо.

Thank you. I'm glad you're here. In fact, thank you for being here.

Что ж, вы знаете, что многие люди говорили о моих исследованиях растений.

We're actually now in the embarrassing position of being smaller in the United Kingdom than we are in Australia and being a smaller organization in the United Kingdom than we are in South Africa. We, of course, are not smaller than we are in the United States in the United Kingdom, but I decided that we better have a program for the United Kingdom. I decided that would be an awfully good idea if we had a program for the United Kingdom.

Мне хотелось бы рассказать вам кое-что об этих исследованиях.

Not that there's anything wrong with the United Kingdom except we've become complacent. We've been going for a very long time, and we are now on the treadmill grind. And you know, that's sort of, "That's the way it is."

Тот факт, что это попало на страницы прессы и разнеслось по всему миру, к ужасу большинства ученых, великих, напыщенных... эм, прошу прощения... научных обществ в Соединенных Штатах, об этом было написано в передовице американского журнала «Эта неделя»... по крайней мере об одном из предметов исследования... этот факт заставил ученое сообщество просто-таки брызгать слюной, поскольку у них есть философия. И она состоит в следующем: если кто-то что-то изобретает, он тут же должен взять за это полную безответственность, отдать свое изобретение правительству или какой-нибудь корпорации и тут же удрать и так далее. Именно так появилась атомная бомба.

Well, that isn't the way it is. You can't hold a level without falling off. You've either got to go up or go down. And so, we have two programs for the United Kingdom.

Кучка ребят, которым следовало бы быть умнее, сказали: «Что ж, вот вам. Нам все равно, что вы с этим сделаете. Мы не против. Давайте, бомбите ими весь мир». И появилась атомная бомба, которая поставила перед всеми нами проблему: как нам справиться с их безответственностью. Что ж, мы справимся с ней... мы их одурачим.

One's a Special Zone Plan about which you know a great deal and about which a great deal more could be said. I, however, do not consider that program number 1 for the United Kingdom. Program number 1 for the United Kingdom starts at 7:30 tomorrow morning at the Charing Cross–Embankment Underground where the bus leaves for Saint Hill. That's when that program starts.

Научная безответственность, конечно же, приносит кому-то большие деньги и наделяет большой властью не тех, кого нужно.

Now, you may think this is just an effort to fill up an ACC or to get somebody in, and so forth. But look-a-here, you've had two only mediumly successful ACCs in the United Kingdom in the distant past — only two. And they didn't turn out the percentages that they should have in terms of Clear or anything else. You understand?

Ну ладно. И члены этого ученого сообщества просто захлебываются словами:

So that's why about 24 or 36 hours ago (you ought to be part of the organization; if you are, you know how dizzy things can get) I suddenly decided with a crash that this had gone far enough, and the best thing we could possibly do for the United Kingdom — not that anybody is worried about it — but if something remains that static, it'll as-is. (Joke.)

«Понимаете, мы на протяжении многих лет пытались убедить всех, что Хаббард ни на что не годен, и вот он опять взялся за свое... ух... опять он взялся за свое. И что же нам делать? Что же нам делать?» Поэтому я им написал, что они могут сделать.

Now, much to the horror of HCO Worldwide and HCO London, and with a little minor gulp in HASI London, I said, "Well, I'm going to sit on this ACC tight." And I said, "This one I'm going to teach personal for the United Kingdom, and I'm going to turn out at the other end nothing but Clears, 100 percent. I'm bored with this business of sitting around patty-caking," and so forth.

Но исследование растений, несомненно, представляет огромный, огромный интерес, огромный интерес. Неважно, куда доходит весть об этом: в Европу, или в Южную Африку, или в Австралию, или еще куда-нибудь. Я имею в виду, об этих исследованиях продолжают говорить. «Такой-то ученый сделал то-то и то-то», понимаете? И так далее.

Now look, if you had twenty-five–thirty-five Clears in the United Kingdom, it would make one fantastic lot of difference, wouldn't it? Hm? And if you had twenty-five or thirty-five people in the United Kingdom, each one of whom could be absolutely trusted to sit down in front of a pc and dear the pc, what do you think that'd do to the United Kingdom?

И я удостоился высокой чести: мои исследования на эту тему повторили в Техасском университете. В Техасском университете поставили некоторые эксперименты, которые ставил я, и пришли к неверным выводам. Меня это не перестает смешить. Это эксперименты, связанные со светом... эксперименты, связанные со светом. И они пришли к совершенно ошибочному выводу, что лучший свет – красный.

Так вот, я повторял этот эксперимент снова, снова, снова и снова. Это не так, самый лучший свет – желтый, а они провели этот эксперимент один раз и добавили в один из горшков побольше удобрений и получили неверный результат.Что ж, мне не было никакого дела до растений. Это забава. Это забава. Вы кладете семечко в горшок, и оно прорастает. Это интересно. Но если говорить об исследованиях в этой области, то люди уже некоторое время назад разобрались, что к чему. Я хочу сказать, вы видели, что в магазинах продают растения, фрукты, цветы и все такое прочее, не так ли? Следовательно, люди могут выращивать растения, у них с этим нет проблем.

In the first place it's not very hard to clear anybody. It's not difficult to clear people, not now. The operating climate is changed. It has been changed here now in the United Kingdom for not more than seven or eight weeks, but it has changed. Definitely. Because HGCs all over the world are reporting in all of their profiles as they always do to HCO WW. And in 25 hours, those cases which were lying on the bottom are up toward the bottom middle of the graph.

Но для того, чтобы вызвать всплеск интереса, понимаете, необходимо вырастить что-то в шесть раз больших размеров, причем в два раза быстрее или что-то вроде этого, понимаете, что-то, превосходящее все остальное.

In other words, they go from off the bottom up toward the middle of the graph. Another 25 hours of processing, they go up just above the middle of the graph. Another 25 hours of processing and they start sailing up in the Clear range.

Что ж, это тоже довольно просто сделать, при условии, что ты... Мэри Сью... я говорил: «Существует пять факторов, влияющих на рост растений, вот они»... понимаете, «и они не должны изменяться», и так далее.

The only funny story about all this is, of course, this stuff comes in — just in by the ton. The postmaster general loves us. We send so much mail out and get so much in. Keeps the morale up.

И она отвечала: «Ты забыл еще про один фактор».

Oh, factually, every Central Organization pc in the world — and that's an awful lot of them — are reported in full at Saint Hill. And we've kept our eye on this, and for the last — oh, we haven't got every Central Organization absolutely smooth or every auditor in the world yet absolutely smooth, but we have found something fabulous. Found something utterly fabulous. The only thing that prevents anybody from being Clear on the processes we are now using — and we're going right up and out the top — is some gross error. A gross error. It is not a small error. It's something like the auditor sat there for 25 hours and talked about his ulcers.

Я сказал: «Нет, не забыл. Посмотрим, вот воздух». И тут она меня в самом деле поддела. Я сказал: «Тут... ну, должен быть неизменный состав воздуха, неизменная влажность, неизменное количество витаминов и минералов, и неизменное количество воды, и неизменная температура. Если это и есть те пять факторов, значит, я ни про один из них не забыл». Я очень тщательно подумал и сказал: «Что ж, это и есть постоянные величины и так далее».

You ask Robin. She sits there and agonizes over them. Once in a while I get a despatch on the lines from her. "Can't I tell the auditors in Northumbria or Upper Slobithgovia or something — can't I please tell them to audit the pc, not the D of P?" Or something like that, you know.

– Ты позабыл об одном самом важном факторе, из-за которого эти помидоры выросли в три раза больше, – о факторе Рона.

But it's a gross error. A fantastically gross error.

И, конечно же, это в любой момент может нарушить чистоту эксперимента. Это правда... в этом что-то есть, в этом что-то есть. Вы смотрите на них и говорите:

Now look. We've been in the operating climate for a very, very long time of you had to be very careful to follow the Auditor's Code. You had to be rely careful how you gave that acknowledgment. You had to walk that tightrope all the way through the session. It was a critical proposition clearing people. Well, that's very true. The processes we had made clearing a very critical proposition. But that now has only laid a good foundation for auditing. It makes a good auditor, if he's trained that way and oriented that way, that he does that careful a job.

«Растите», – понимаете, и они растут.

But, the things that are preventing people from getting cleared are not these, not these tiny little differences. The things that are preventing them from getting cleared is something on the order of the auditor never came to the session.

Там сейчас растут такие замечательные ноготки, и они вот такой высоты, это очень, очень красивые ноготки, но я не знаю, почему они такие высокие. На самом деле с этими ноготками не происходило ничего принципиально иного, чего бы не происходило с ноготками где-то еще.

Oh, yeah, you-it's that goofy. I'm not even exaggerating. It's something fabulous. The fellow was supposed to have 121/2 hours of-the pc is supposed to have 121/2 hours of processing, and it got goofed around, so it got cut way down, of course, this would upset a pc and you get no auditing in, or something like this would happen. Or consistent and continual changes of auditors. Or the auditor just didn't even vaguely run any terminal had anything to do with the case. You know, I mean, it's gross.

Приходят репортеры и говорят: «Ого! Посмотри на эти ноготки». А я: «О, да, да, да...»

And we're now looking — we're now looking at an entirely changed picture in Scientology.

Теперь я вам расскажу, зачем нужны вес эти исследования растений. Растение совершает быстрый цикл действия. Оно совершает цикл от роста до смерти за считанные дни. Иначе говоря, за 60 дней, за 80 дней, что-то вроде этого, и получается полный цикл жизни.

Now look, I maybe could be accused of crying wolf too often and say, "Well, we're making Clears now. Yeah, this is clearing. Clearing is fine," and so forth. Well, maybe you could be perfectly justified in saying, "Well, he said it too often."

Насекомые тоже совершают очень быстрый цикл жизни... очень, очень быстрый цикл жизни. Но с насекомыми не сделаешь тех вещей, которые можно сделать с растениями. В царстве насекомых движение немножко быстроватое, за ними слишком трудно наблюдать.

Well, there are two reasons for that. All of my experience, the most direct, subjective experience, and so forth, which I have is in my auditing people. And for something on the order of about 10 years I've been dreaming up a process which is, "Hold the two back corners of the room." And I say to the pc, "All right, you hold the two back corners of the room," something like that. "Just sit there in the chair and get the idea of holding those two back corners of the room." And wild, weird and incredible things would occur and I tell an auditor, "All right, now have your pc hold the two back corners of the room," and wild and incredible things don't occur.

А за растениями наблюдать очень легко, и я пытался найти решение для проблемы болезни.

Another thing is, my next pair of eyes is through auditors doing immediate and direct research. And these boys were auditing pcs and girls were auditing pcs directly, but on a process that Ron had told them to run exactly as Ron had told them to run it. And of course, the pc knew that. Pc agreement, usually, was gotten to run an experimental process. So once more, what is that? This is altitude at work.

Болезнь. Что это? Это куча бактерий? Или куча Пастеров? Или АМА или БМА? Что это? Что такое заболевание? Это плохая приспособляемость каких-то штуковин?

Now, when I say to somebody, "What part of that problem could you be responsible for?" All right. Student auditor says this, you know, he says, "Now what part of that problem could you be responsible for?"

Мне кажется, в качестве причин болезней называлась практически вся чепуха, какая только существует на Земле... дурной глаз, демоны...

And the pc says, "Well, let's see, what part of the problem, this isn't very important."

Что ж, люди веками занимались изгнанием демонов, понимаете? Все, что нужно было сделать, – это сжечь достаточно серы в комнате больного человека, а демоны не любят запах серы, поэтому они уходят, несмотря на то, что во всех учебниках написано, будто дьявол пахнет серой. Люди немного запутались, но они верили в это. Это и было болезнью.

Somebody with altitude tells them that, "Now what part of that problem could you be responsible for?"

Что ж, поскольку пенициллин уже не так эффективен, как раньше, и всевозможные виды бактерий размножаются вопреки самым лучшим антисептикам, я подумал, что, наверное, было бы неплохо, если бы мы знали, что такое болезнь.

The pc says, "Who? Me? Me? Me be responsible for something? Let's see now. Me be responsible for something? Me? Well, who does he mean by me? Me? You know, I think this guy is talking to me. Well, let's see. What part could I be responsible for? By George, not very much of it. Ah, yes, yes. I know what I could be responsible for. I could be responsible for avoiding it."

Поэтому я закатал свои воображаемые рукава и заперся в теплицах, которые есть у меня в Сент-Хилле. Сначала мне нужно было выяснить, как выращивать что-то так, чтобы оно постоянно росло, иначе говоря, чтобы можно было рассчитывать на то, что оно будет расти. Понимаете, дело не ограничивается тем, чтобы закопать что-то в землю, и вот оно вырастает, и у вас... выросло несколько цветов, поэтому вы говорите, что они выросли, и срываете их, понимаете? Вы должны быть уверены в том, что посаженное вами будет расти. Иначе вы добавите к проблеме ряд факторов или переменных, которые могут помешать вам найти решение.

All right. All right. This is the question of altitude. This is the question of altitude. And I assure you, it should pay [play] a minimal part. It's been with us as a problem now since the first days I myself was auditing directly and immediately, which takes us back to very early 1947. I put in a lot of hours in the auditor's chair back from the last year of the war on up, and was making first Clears back there at that time.

Что ж, зная это, я понял, что мне нужно выяснить, из-за чего растение вырастает здоровым и из-за чего оно не вырастает здоровым. И я не очень-то представлял себе, что же я обнаружу, когда только взялся за работу, у меня не было никакого представления об этом.

Well now, let me give you something that is very interesting. There's such a thing as a valence. A person is in somebody else's valence. He isn't being himself at all.

Я сказал: «Что ж, мы просто вырастим кучу растений и будем с ними работать. И мы посмотрим, что мы можем выяснить о болезни и так далее, работая с этими растениями, поскольку растения могут болеть».

Now as soon as a person is in somebody else's valence, somebody else's beingness, only then can he experience pain, discomfort, upset, unrest and worry. We needn't worry too much about why that is, but it's just there. That's it.

Что ж, я все проверил и перепроверил. Одним из инструментов, которыми я при этом пользовался, был Е-метр. Создают ли тэтаны эти растения как мокапы, и создаются ли растения тэтанами как мокапы, и является ли жизнь, присутствующая в растениях, жизнью того же порядка, что и жизнь, присутствующая в человеческих существах?

A person's identity, in other words, has to be highly false before he can have any bad luck. If he's ever saying, "I am being me," or acting as he himself would act, he doesn't have. Falsity is always the basis of all injury, pain, upset, bad luck, fate, karma, anything else you want to call it.

Иначе говоря, замешаны ли здесь тем или иным образом тэтаны?

Now, Mary Sue is smiling down here. She used to write an ad and put it in Fate magazine once in a while. Out of her own personal puckishness, she'd say, "You can erase your karma." It's true, you can. But the fundamental of erasing your karma would simply just be yourself. Because your karma applies to somebody else called Joe, Bill or Pete that you aren't. Don't you see?

Самую лучшую проверку мог провести мистер Е-метр. Поэтому я стал подключать Е-метры к растениям и к человеческим существам, и они давали одинаковые реакции. И, вероятно, британская пресса поквитается с американской прессой, поскольку американская пресса утверждала, что представители британской прессы ничего не могли увидеть, когда смотрели на эксперименты, которые я проводил, и на возникающие реакции, и американская пресса назвала все это просто анимизмом... она сказала, что мы просто одушевляем то, что является мертвым.

All right. Here we've got a problem in altitude whenever somebody is auditing somebody with technology which is not strong enough to resolve that particular difficulty in auditing.

Что ж, не знаю, как они смогли прийти к такому выводу. Они не проводили эксперимент и не видели, как он проводится. Но хотя они не наблюдали за экспериментом и не проводили его, у них было определенное мнение – такой подход оказывается все больше и больше в моде у современной науки.

A student auditor or somebody auditing without much conviction, he's sitting there, and he's saying, "What part of that problem could you be responsible for?" You know, with good Tone 40, and so forth.

Но британская пресса пришла в ярость из-за того, что американская пресса заявила, будто британские репортеры ничего не видели. Что ж, эти бедняги-репортеры на самом деле ходили кругами и говорили: «Бр! Никогда больше не съем ни одного помидора!» – и так далее.

And he says this, and pc says, "What part of the problem could I — Mother, what part of the problem could Mother be responsible for? Let's see. I guess she could be responsible for the whole shooting match. The whole ruddy works, that's for sure. Yeah, yeah, yeah. Well, be responsible for the whole thing." (Pc's answer.)

Кто-то прознал об этом, репортеры все шли и шли, а мы их все впускали и впускали. И с этим больше ничего нельзя было поделать... они бы сорвали дверь с петель или все равно что-нибудь написали бы.

Well, by the way, this is just one of several accidentals which have stood in the line — one of several. Auditing without altitude, without punch, without conviction, without a desire to be helped on the part of a pc. All of these things add up to a long tough play — a long one and a tough one.

Ничего нельзя было поделать, кроме как дать репортеру в руки электроды, попросить его подумать о смерти, а потом показать ему реакцию стрелки. Конечно же, возникал тэта-боп: тик, тик, тик, тик. Вполне определенный шаблон движения стрелки. Понимаете?

Auditors throughout the world have set me the rather fantastic problem of finding out what they were going to do next to outguess the whole situation. Back two or three years ago, I used to go at it like this: There'd be a perfectly clean, clear problem — process. Or there would be a perfectly good undercut process of some kind or another like, well, an old one was, "Invent something worse than that leg or a leg." That was a couple of years ago. You've seen refinements come in, even on this line. But I get hold of a pc, and I say, "Invent something worse than a leg." Pc's got a bad leg, see. Pang pang, pang pang. Forty-five minutes, an hour, and so forth. The fellow says, "Ow, ow, ow, ow."

А потом я говорил: «А теперь подумайте о ком-то, кто был очень энергичным и полным жизни», – понимаете, – и тэта-боп тут же прекращался. Проведя такую демонстрацию на живых репортерах, я поворачивался, подсоединял Е-метр к живому растению и отрывал у него побег. Тик, тик, тик, тик, тик, тик, тик, тик, тэта-боп, понимаете? А потом оно успокаивалось, я не вносил никакой сумятицы, вообще не двигался, вообще не говорил и так далее, оно успокаивалось, и все опять приходило в норму. Понимаете?

And I say, "What's the matter?"

И репортеры смотрели на это и говорили: «Ну-ка, ну-ка, похоже, что эта штуковина... думает, что она умрет. Давайте оторвем еще один росток». Хрясь. Понимаете? Тик, тик, тик, тик, тик, тик, тик, тик, тик. А потом растение снова успокаивалось. Я отсоединял Е-метр от растения и вкладывал электроды в руки репортера со словами: «Подумайте о том, что вы счастливы, или вообще не думайте». Никакой реакции.

He says, "Ow, ow, ow," he says, "My leg hurts."

«Знали ли вы кого-нибудь, кто теперь мертв?» Тик, тик, тик, тик, тик, тик.

I say, "Fine. Invent something worse than that leg."

Поскольку все это однозначно демонстрировало, что... затем я забирал электроды у репортера и подсоединял Е-метр к неодушевленному объекту, например к куску дерева, понимаете, или к мертвому растению, или к чему-то вроде этого, и стрелка не давала никаких реакций. Я ничего не делал. А потом мы пробовали подергать электродами или сделать еще что-нибудь, чтобы заставить этот объект дать реакцию, и, конечно же, никакой реакции не было. Мы снова подсоединяли Е-метр к растению, получали тэта-боп, потом просили репортера почувствовать беспокойство. Понимаете? Говорили с ним о его работе, говорили с ним о... о его боссе, о подобных вещах, и показывали ему стрелку, ползущую вверх, что свидетельствует о беспокойстве.

"Oh, I don't know. Boiled in oil. Rah, rah, rub, rah." And all of a sudden, boom!

Понимаете, мы просили его почувствовать себя так, будто он вот-вот потеряет работу, понимаете? Либо давали электроды его фотографу и давали репортеру понаблюдать, а потом запугивали фотографа: «Ну разве не ужасно было бы, если бы в мире постоянно выпадали радиоактивные осадки, понимаете, и вы никогда не могли бы снова проявить пленку, поскольку тогда она бы засвечивалась или что-то вроде этого, и вы не могли бы ее проявить». Понимаете, такие вещи беспокоили фотографа, расстраивали его, и мы видели, как стрелка ползет вверх. Затем мы брали помидор, приставляли электроды к помидору и нажимали на него ногтем. Вжжиххх! Мы получали реакцию беспокойства у помидора и реакцию беспокойства у человека, и реакции были одного порядка.

I say, "What's the matter here?"

Поражает то, что и у людей, и у растений реакции возникают при одном и том же токе. Конечно, психологи сто лет назад (когда они впервые столкнулись с мостом Уитстона) пришли к весьма поразительному и интересному заключению. Они подумали, что все дело в потливости ладоней. Я спорил со многими из них, они по-прежнему об этом твердят, они по-прежнему говорят: «Что ж, Е-метр работает от того, что ладони потеют. И когда человек начинает сильно беспокоиться, его ладони потеют еще больше. Поэтому... Е-метр регистрирует потение ладоней». Они так думают и сегодня. Е-метр никак не может регистрировать наличие пота, поскольку когда... после того, как человек, переволновавшись, успокаивается, пот на его ладонях не высыхает. Понимаете? Ладони по-прежнему влажные.

And he'll look down. Any sores or anything on his leg (snap), gone. That miraculous, absolutely miraculous. Run the BMA right out of business.

А между тем Е-метр показывает, что человек снова спокоен. Существовало множество очевидных объяснений этому явлению, но реакции были одного порядка.

But when I released that one, I said now what are they going to do with it that'll muck it up. I was getting cynical because it could be mucked up. It could be. And it was. And you hardly see that process around today, but it's one of the finest processes you ever saw in your life.

Что ж, когда я выяснил, что реакции были одного порядка, это, вероятно, на несколько дней отбило у некоторых людей охоту есть помидоры или что-то подобное, понимаете? Они держали перед собой помидор и говорили: «Ну...» Не могли сделать этого, понимаете?

You could set up your shingle right next to the BMA central headquarters and build a bigger building in three months. You could! I mean that's a fact. There are few things wrong with the processes originally worded. So what happens is a process comes back to me, I have to reshape the process and fix it up so that in the absence of tremendous altitude and things of this character, it will still work.

Так что я упорядочил свои эксперименты, я получил достаточно данных и провел достаточно наблюдений, чтобы обнаружить нечто весьма примечательное. Мы не будем заниматься обсуждением мучительных последствий этого, поскольку их очень много. Все сводится просто вот к чему. Растение, которое хочет жить, живет.

Well, it's taken almost two years to sort that one out. So the first piece of data you've got at the congress in a technical fashion is just, "Think of something worse than a (whatever is wrong with the pc)."

Вы предоставляете ему постоянное место обитания, в котором оно может жить, и оно живет. Вы предоставляете ему место обитания, которое ему не нравится, и оно умирает.

You say to the pc, "What's wrong with you? What's wrong with your body?"

Что ж, ладно, пока все идет неплохо. Естественно, если вы не будете подкармливать растение удобрениями, оно умрет, все это естественно, естественно... Да, но объясните мне вот что. Вот мы берем растение, раним его, потом вызываем у него включение и видим, что оно умирает, хотя у него идеальная среда обитания. Мы записываем ему инграммы. Записываем ему самые настоящие инграммы, вызываем у него включение. Я не буду вдаваться в подробности и рассказывать о том, как записывать растению инграммы, это довольно просто, особенно если поблизости от вас есть садовники, понимаете?

And he says, "Well, I think it's my kidneys."

Самое ужасное в исследованиях растений заключается вот в чем: приходит какой-нибудь добрый садовник, видит, что растение склонило голову к земле, и говорит: «Бедненькое маленькое растеньице», – и ставит его прямо, чтобы все выглядело замечательно. Вы возвращаетесь и говорите:

And you say, "Well, that's fine. Think of something worse than kidneys."

• Что случилось? Опыт не удался. Вы что-нибудь делали в теплице?

It's "Think of something worse than kidneys." You cut the bottom out from underneath the condition, in other words, because he's resisting getting worse. And that's what makes him bad. He's resisting getting ill, sick, worse, and so forth, and that is the downward spiral. His resistance to decay. And it works. It works very, very well, and it works marvelously — providing he's in-session. A little footnote on that, asterisk, bottom line: providing pc is in-session.

But that's really not tough — not tough to get him in-session now because there is such a thing called presessioning. Again, that I am going to tell you something about in this congress because there's new data on it that has not even been released in a bulletin.

Конечно, он ничего не делал, за исключением того, что был садовником. Вы пытаетесь вызвать мутацию растения. Вы веселитесь от души. Вы берете растение и подвергаете его воздействию сильной радиации или чего-то вроде этого. Берете облученные семена и насыпаете ровным слоем в коробку, а отличный садовник внимательно осматривает семена и ищет те, у которых есть отклонения от нормы. Понимаете, из таких вырастают растения, у которых слишком много листьев, или слегка низкорослые, или растения, которые тем или иным образом отличаются от других. Он берет эти семена с отклонениями и выбрасывает их. У вас остается все то же, что у вас и было, понимаете? Хотя именно из тех семян вырастают растения-мутанты.

All right. But when we look over this picture, what do we see? We see various things have intervened between the preclear and Clear. It really didn't have too much to do with bad auditing, but it had a lot to do with having to do auditing with such care that the auditing itself could prove ineffectual in many cases, and the auditor himself having the difficult time trying to steer this very cranky bark called a pc over the troubled seas of his aberrations. And it was a piece of helmsmanship that would have — would do credit to the defender of the international cup. You had to be too confounded good, that's all.

И, конечно же, если вы используете сильную радиацию, процент семян с отклонениями от нормы доходит до 80 или около того. И поэтому в коробке с семенами практически ничего не остается, кроме наименее изменившихся семян, которые вам, конечно же, вообще не нужны. Они у вас и так есть.

Lacking altitude, you had to be perfect. Don't you see? Now I could make a mistake. You can't. Lacking altitude the pc will bring it up and it'll fester. If I do it, well, he says, "That must be the way it's done. Ron did it," which, of course, has made a difficulty for you. Now actually, the first clearing done by other people occurred in 1957, late in the year. And I knew there was something still needful because I didn't think we would get to the very, very rough bottom scale cases. I thought some other things would probably intervene up the line, and you saw that sometime late in 1958 I stopped talking about it to a marked degree. I got very quiet about it.

Что ж, отставим радиацию в сторону. Очевидно, что можно сделать так, чтобы растение потеряло желание жить, после чего оно начнет болеть. У него разовьются какие-нибудь заболевания. Очевидно, что оно перестанет отпугивать насекомых, после того как ему причинят неудобство или что-то в этом роде.

Well, that wasn't because we weren't making Clears. We still could have along that line except for one thing. We were only getting a percentage, we were only getting something between 50 and 30 percent and it was just not enough. And it was taking auditors in HGCs and the field at large fantastic numbers of hours. It was just a long long long long look. The hour estimates were out.

И вот что странно: можно взять растение А и растение Б и предоставить растению А просто идеальную среду обитания, также как и растению Б, но тут есть одно «но»: растению Б еще раньше, практически в пренатале, были записаны несколько инграмм. Понимаете? Ему еще раньше были записаны несколько инграмм... и вы позволяете этим растениям расти, а потом подсаживаете к ним в горшок несколько насекомых, либо выпускаете этих насекомых, чтобы они летали вокруг этих растений. Это очень трудно, такое может сделать только саентолог. И единственная причина, по которой растения ведут себя таким странным образом, заключается просто в том, что вы применяете к ним принципы Саентологии.

So I dropped it and decided to solve one problem and decided to solve that problem well, completely and utterly. Is the pc at cause? Must he really be audited at cause and only cause? And from that time until just this April, you will find that all the work done is done around that alone.

Но очевидно, что то растение, у которого есть инграммы, не отпугивает насекомых, и они его съедают.

We have to understand now, we've got to face it now that there is a new law involved with cases that any effect a person receives of a bad or unwanted nature was originally caused by himself and has gone through the vias of other-determinisms. In other words, unless he authored the effect, it never hit him and never will hit him.

А другое растение, у которого инграмм нет, не собирает вокруг себя очень много насекомых и не умирает, даже если вокруг него и есть насекомые. Как интересно. Что ж, в ходе многочисленных экспериментов подобного рода был, наконец, выявлен вот такой фактор и это единственное, что нам было нужно. Нам нужно было получить лишь одно это.

Now you know quite a bit about this. There have been lots of bulletins out on it and those people just got — hearing too much about this first time might have their hair stand on end.

Желание жить – это единственное, что определяет предрасположенность к здоровью или болезни.

Well, look, I'll call something to your attention. Man's never done anything with man. Well, that's a fact, that's a fact. If you read all the ads and blurbs of the medical association and psychiatric associations, and so forth, very faithfully, you will look in vain for cures. You'll see a lot of procedure. You'll see a lot of must do's — first, the sulfa drugs and now penicillin. Then there was penicillin, and penicillin, oh, man, that cured anything from broken legs to falling hair. All you had to do was get a horse needle and hold the patient down with one knee, see, and go sssssew. And they even got it so it'd stay in him for days, and you didn't have to wake him up every three hours, and you didn't have to let it drip into him from bottles. They really got this one down pat.

При отсутствии желания жить тут же появляется предрасположенность к заболеваниям, и это приводит к болезни. Понимаете, болезнь – это часть невероятно длинной цепи овертов и висхолдов. Не может ли быть так, что действия человека, совершенные им по отношению к окружению, включившись, делают его больным или аберрированным, понимаете?

And now it's stopped curing anything. That's a fact. Tremendous numbers of people are allergic to this stuff now. It's stopped working. You don't hear any ads on the subject, but why Aureomycetin? Why Chloromycetin? Why all these new wonder drugs after wonder drugs after wonder drugs? It makes you wonder, let me tell you.

Он может сделать так, чтобы получить какое-то воздействие извне, поскольку он желает этого, и это может быть использовано позже в цикле, и он получит мотиватор. Но он не сможет получить мотиватор, если только раньше на этой линии он не совершил какого-то зла, понимаете? Поэтому мы допускаем, что эти растения совершали какое-то зло.

I think even the BMA and the rest of them are wondering about it by now. But here we have — here we have somebody putting all his chips on a cure, a drug. Well, we know the word "abracadabra" familiarly in all of our magic and that sort of thing.

Но самое главное то, что, когда желание жить пропадает, начинается болезнь. А когда желание жить присутствует, болезни нет.

Well, the Roman had a cure, too, and maybe it worked in its day, which was you put a triangle on the fellow's chest. And it had abracadabra, and it was all written so that you could take off one letter a day or something like that. And when they were all gone, it'd be cleared.

Поэтому болезнь – это, вероятно, какой-то самосоздающийся механизм, определяющий, будет ли человек здоров или болен. Так вот, человек располагает большим количеством цифр на этот счет. В Англии была эпидемия чумы. Почему? Почему? Почему она поразила лишь 50 процентов населения? Смотрите, ведь остальные 50 процентов не меньше контактировали с крысиными и мышиными блохами и бактериями чумы. Тем не менее они не заболевали. Почему? Что ж, они просто не хотели болеть бубонной чумой. Они не сотрудничали с ней.

Now this was a wonderful amulet. This is a marvelous amulet and maybe it worked in its day. But it was so far from anything like a total answer and there were so many other factors that could crop up in it, that any continuous reliance upon it would have been folly. Hence, new cures, until we get the magic amulet of the bottle of Aureomycetin. Well, you shoot somebody with it and he gets well. And then the germs recondition themselves or some fallout comes down, and they mutate, and boom! Here we've got something else on our hands.

Они не впадали во всякие «а теперь я должен...», которые становятся симптомами бубонной чумы. Вот и все. Очевидно, что это так. Почему чума не поразила так много человеческих существ... совершенно яростная, совершенно такая-то, сякая-то, какая-то еще... унесла с собой лишь 50 процентов населения? Что ж, вы могли бы сказать, что у этих людей каким-то образом выработался иммунитет, либо на них это не действовало, либо еще что-то в этом роде. Что ж, я бы сказал, что, вероятно, так оно и есть. Но кроме того, здесь присутствует определенная механика. Это факт, связанный с механикой. Должно быть, в то время 50 процентов населения Англии хотело умереть. Конечно, они умерли. Фьють!

I tell you, I feel for the medico. Factually, I never fight medical doctors. Those medical doctors I know are good Joes. Only they've gotten so they run, kind of, when they come near me and talk to me in a professional capacity any length of time. They become superstitious. I start asking them about their warts and things, you know. And then I'm liable to get overt enough to roll up my sleeves and offer to audit them.

Я знаю, я был... старый добрый Джордж Уичелоу однажды вечером... я был в Королевском театре и смотрел одно из его представлений. Потом я вышел оттуда и спросил:

And they've really gotten down till one of them said to Mary Sue not too long ago this fantastic statement. And I know you couldn't imagine this statement as having any part whatsoever of a medical doctor's makeup. He said, "All I'm asking to do in front of you Scientologists," and so forth, and the rest of all these things, "just let me go along and practice medicine the way I know it and get what results I can."

• Джордж, что захоронено под этим театром?

We have at least — have taken out a little bit of pomposity on the subject. But I'm not even angry with or upset with medical doctors, and I never have been because I know they've got a rough beef that is a tough one. It's a very, very tough one because they so far from have all the answers that healing is a tremendous liability. It's a tremendous liability for them to sock into it and heal. Look what happens to them.

Look at psychiatry. They're still saying, "Well, is it chemical? Is it mental?" I just read they put an eight-million-dollar campaign out in the United States a short time ago — eight million dollars they spent to advertise. So I got very curious as to what they were advertising, so I whistled up their advertisements.

Да, Королевский театр построен на месте захоронения больных чумой. Да? Что ж, а как так получилось? Как получилось, что кто-то вообще заболел чумой?

And their advertisements were mainly — I think their professional journal is the Reader's Digest, something like that. Or Look magazine and I read in this thing — over here I think it's the Graphic, isn't it, the Daily Graphic or something of that sort? Anyway, Look magazine has this, "Psychiatry didn't know what insanity was and couldn't cure it but were arguing whether or not it was chemical or mental" — insanity was.

Что ж, давайте посмотрим на состояние страны в то время и не будем этому удивляться. Там были некоторые сложные моменты. Но очевидно, что это были не те сложные моменты, которые побуждали бы людей выживать, а те, которые побуждали их все бросить и начать делать что-нибудь другое или где-нибудь в другом месте. Ведь там разразилась опустошительная эпидемия чумы... несомненно, это правда, что существуют бактерии. Но бактерии не поразят вас, если только вы не совершали каких-то овертов против бактерий... что весьма интересно.

Now, it sounds incredible. You'd think this organization or these people professing to be the sole proprietors of insanity in the world would at least know or have decided amongst themselves, rightly or wrongly, what insanity was before they hold themselves forth as the only authorities on the subject. Because if the only authority on any subject is an authority because he says, "I don't know what it is and I can't cure it," I'm sure somebody else is going to find another authority.

Механика всего этого не имеет значения. Люди умирают. Это звучит невероятно, супер-упрощенно. Люди умирают потому, что они не хотят жить. Звучит слишком просто, не так ли? Они умирают потому, что не хотят жить. Именно поэтому они умирают.

Now, again we're not even interested in being sole proprietors of the insane. We have a hard enough time with our own people, let alone the insane. But these poor devils, because they don't know the answers, wind up in their own mental hospitals at a fantastic rate.

Что ж, давайте немного в это углубимся. Почему они хотят умереть? Да потому, что они думают, будто они нанесут чему-то вред. Они думают, что им нужно сдерживать, или висхолдировать все это зло. Они вдруг посмотрели на свое поведение, посчитали его злом и начали сводить счеты с жизнью. И если они не могли свести с ней счеты, свалившись с какого-нибудь утеса, что ж, они простужались, превращали простуду в пневмонию, приходили к слому и отбрасывали коньки.

They keep saying, "There are only 3,400 psychiatrists in the United States." Now, they've been saying this for a number of years. And the number of psychiatrists then graduating from hospitals and intern schools for psychiatry, and so forth, would have to be then, wouldn't it, the number of psychiatrists which go mad out the top or die. And that would tell you immediately how many psychiatrists went mad every year. Well, wouldn't it?

Механика того, как люди умирают, настолько сложна и многообразна, что люди сделали из нее предмет громадного интереса, и, очевидно, никто не смотрел на тот простой факт, что люди в самом деле умирают. И вопрос о том, как они умирают, можно превратить в обширный предмет изучения. Они умирают скрытно, и они умирают открыто. И все это самоубийство.

And there's some — of course, that's one — that's mathematics a la psychiatry. But nevertheless, they wind up mad all the time. They have no answer to what insanity is. They go in there and they do something violent and vigorous to insanity, you know, electric shock people and give them metrazol and pizzas and — I don't know what all they give them, but they're going to do something.

Некоторые люди совершают самоубийство очень быстро. Понимаете, они подходят к тигру, но у них полно овертов против тигров на полном траке, понимаете?

And with grand pomposity they say they know what they're talking about themselves, and then this stuff comes back and takes their head off. Well, they — it must be a terribly dangerous profession, let me assure you.

Человек выберет именно тигра, если у него есть оверты против тигров, и даст ему в зубы. Либо он постарается сделать так, чтобы один из патронов, которые лежат у него в куртке, побыл какое-то время в воде, полежав в луже в палатке. И он достанет его первым, чтобы зарядить ружье, понимаете? И он подождет, пока тигр не подберется очень близко, а потом он – щелк. И будет тут же тигрирован.

Now again, I have no arguments with those fellows. Probably what's wrong with me in their eyes is I don't fight with them. You know, therefore, they're — I am either terribly dangerous or don't know anything. And they've never quite made up their minds which one this is. But they're kind of leery on the subject.

Либо он почему-то никогда не отдает свою машину в ремонт, чтобы там осмотрели ее колеса. Понимаете, он ходит и ходит вокруг этой машины и смотрит на то, как болтаются колеса. Понимаете, он пинает колесо, и колесо отклоняется аж вот настолько. Он говорит: «Мне нужно отремонтировать колесо».

If they weren't nervous, they wouldn't invest money trying to say we were no good. You know, they occupy more space saying we're bums and tramps and fakes, and so forth. You know, they just work at it real hard. And they just can't seem to convince anybody. And that, too, must be a failure which winds them up in their own spinbins.

И он ездит на машине все с большей, большей и большей скоростью, он обходит вокруг машины, он пинает колесо, понимаете, и на этот раз колесо отклоняется в эту сторону и так далее. «Понятно. Мне нужно починить его».

Now, here's the point, however. In handling a case, you mustn't get 30 to 50 percent results because that tells us at once that we don't know about 50 percent of the cases or 70 percent of the cases. Don't you see? So there must be that much that we don't know because we don't get broad results on that many. And that was what I socked into in the winter of '57 — '58 on the subject of clearing.

Но почему же он его не чинит? Мм. Вы могли бы подойти и сказать: «Эй! Почини это колесо».

I said, "Well, there's some factor around here which is just, eeeeh, some factor." Well, I could only think of two factors. One was valences, and the other was whether or not a person was aberrated by others or only was able to aberrate himself.

Вы беретесь за дело, восстанавливаете рифления на протекторе, прочно фиксируете колесо.

In other words, was aberration from the outside in or was from — aberration from the inside out. Which direction? Which direction had to be attacked in order to resolve this thing called aberration?

Парень проездит по дороге еще лишь пару-тройку дней и со всего маху врежется в грузовик. А вы чинили его автомобиль. Это не помогло.

Well, all that time — mid-1958 right straight on through till this April — was spent shaking that problem out, and I hope you will forgive me for taking so long because it became a very involved problem indeed.

Этот парень использует какой-то модус операнди, чтобы умереть медленно или быстро. И по сути дела, сейчас и это можно продемонстрировать на человеческих существах... по-видимому, одна команда вылечивает любого человека. Она не изменяет график теста человека, или его КИ, или что-то еще, она просто вылечивает его.

Tremendous numbers of tests had to be run on this. And it's only the person — it's the fellow himself and the reasons why he won't undo it have to do with valences. So valences is the other part of it. So we had to solve valences and get that really solved.

Если вы в тот или иной момент начинаете подозревать, что... ну, если человек болен или если он когда-либо болел, вы должны подумать, что он, должно быть, в то или иное время считал свои действия достаточно злыми, чтобы свисхолдировать их. А потом он стал сдерживать их, пока не решил: его действия были настолько плохими, что в данный момент общество запросто может обойтись без него в этой идентности. Там по-прежнему есть постулат. Там по-прежнему есть постулат.

So the pc has to be at cause, really and actually, and has to be audited at cause and has to be moved over into his own valence. Actually, it's no careless statement I make to you that the only time a person can feel pain is when he is not being himself. He is actually being another personality than himself if he can feel pain, discomfort, bad luck, and so forth. Because it's the valence that gets in the road.

Следовательно, первое действие при проведении предсессионных процессов состоит в том, чтобы уладить цикл действия, который мы раньше называли «цели». Мы заставляли преклира постулировать новые цели.

Because why? He says, "I am this other being and this other being here is being responsible for everything I do." So the individual now runs on a total irresponsibility for himself and he can get it in the teeth. It's actually as simple as this, but that was necessary to unravel this thing called clearing. What kept the 50 to 70 percent of the people who were being processed toward Clear — what kept them from attaining the goal of Clear? And it's just that techniques were insufficiently powerful to plow in to 100 percent of the human race. Well, I overshot the goal.

Что ж, вы можете сделать это в соответствующей части модели сессии, но с учетом того, как работают с целями, вовсе не факт, что они уладят его цикл действия. А приведя в порядок цикл действия преклира, чтобы он стал двигаться в направлении создания и выживания, вы можете добиться, чтобы человек выздоровел. Вы можете сделать это, вытряхнув из него все причины, по которым он должен умереть. Это просто вот такое незамысловатое теоретическое допущение.

I swear the auditor could sit there now, half asleep, as long as he'd run the auditing commands and the person would come Clear at the other end of the line. Now, that's what you've made me do.

Команда, одна из десятков команд, которые можно для этого использовать... одному Богу известно, сколько команд тут можно использовать и сколько комбинаций процессов... вы также смотрите на механику ситуации. Какой-нибудь такой вопрос:

Now, wherever we look in Scientology today, we find some consciousness now of a person's own ovens. Everyone's pretty well got this one taped, you know.

«Найдите повод не жить». Вы задаете этот вопрос почти как повторяющуюся команду. Конечно, вслед за этим вам нужно будет спрашивать: «Что это?» – если вы хотите это узнать. Иначе преклир будет просто кивать головой: мол, нашел.

If he's feeling bad about something, it must be because he has ovens against it. And certainly enough, it works out. You don't have to educate a pc into this.

Но вы можете затронуть очень многие поводы, если не будете просить преклира объяснять, в чем именно состоял тот или иной повод, а просто продолжать работать. И на самом деле преклир может вытаскивать эти поводы целыми пачками. И мы, очевидно, играли в эту игру так долго, что по нам может нанести удар все, что угодно.

You take the disgruntled employee out of the office and you pull him aside, and you sit him down in a chair, and he's saying, "Justify, justify and they did this to me, and they did that to me," and so on. And even though it chops him up a little bit, you say, "Look, son, what have you done and what have you withheld?"

В этом и состоит механизм, обеспечивающий нашу безопасность: он избавляет нас от необходимости жить дальше, если мы думаем, что мы слишком подавляюще и слишком подло поступаем с окружением, чтобы продолжать жить. Мы используем этот механизм каким-то скрытым образом, поскольку на самом деле умирать очень плохо, умирать настолько плохо, что вы, в принципе, вообще не можете умереть. Вы можете забыть. Вы можете решить, что прошлое предано забвению, но вы не можете умереть. Так что это тот еще трюк.

Now, the test is that we could run out endlessly, out of this uneducated, uninformed person on the subject of Dianetics and Scientology, we could run out all of these motivators. He'd be all right. But oh, that takes a long time. He's been working in the place — he's been working in the place eight years. He's been bawled out, chopped up, his pay increased, decreased, he's been promoted, reduced. He's been chopped down about this. He's had boxes fall on him. He's had .. .

Поэтому тэтан постоянно... очень часто у него валяется полным-полно этого добра где-то на задворках, и это его удивляет. И он совершает ошибки. Никто никогда не говорил, что тэтан всегда безошибочно делал все, за что бы ни брался. И он держит все это где-то там позади на полочке, или поблизости за печкой, или где-то еще. И он думает: «Что ж, в одной из этих жизней я, наверное... хе! Я, наверное, в самом деле выкину вот такой номер, и тогда самое лучшее, что можно будет сделать, – это обзавестись одной из вот этих штуковин... двусторонняя поясничная пневмония! Хо-ооо-хооо-хооо. Я мертв». Это неплохо. Это неплохо. И он так или иначе добивается своего.

All right, so we had to put him in shape to run engrams, see. And we had to very carefully put him in shape to be able to run all these things. And then if we erased all these things with Dianetic procedure, we'd eventually make it.

И вот в один прекрасный день у него отлично идут дела, понимаете? И он вытаскивает одну из этих штуковин примерно одновременно с тем, как получает в наследство миллион долларов или что-то в этом роде, и у него начинается двусторонняя поясничная пневмония. Он говорит: «Это какая-то ошибка!»

The funny part of it is we could actually make it. That's what's peculiar because it's almost impossible to. Look, we did something that was utterly impossible in Dianetics. The whole orientation of Dianetics is it's done to the person. And the orientation of Scientology is he did it. These are two reverse philosophies actually.

Один человек как-то раз сказал мне это. Он не хотел этого. Что ж, это стало происходить автоматически, он утратил над этим контроль, понимаете, над какой-то функцией или движущей силой. И если у него таких штуковин целые кучи, то все это происходит очень просто.

You actually can get there with Dianetics, but this accounts for the thousand hours to make somebody well, don't you see? It's erasing those motivators, you know. And they're just innumerable. And it's sort of over the preclear's dead body that you really get them all, too. But you can kneel on his chest and push him through those engrams and get them erased anyhow. Takes an awful lot of auditing skill and cleverness and so forth to do it.

Итак, вы активно одитируете преклира и вытряхиваете из него одну из этих штуковин: двустороннюю поясничную пневмонию, понимаете? Он кашляет, он хрипит, он говорит: «Что это? Ну, я должен был, я должен был выздороветь», – и так далее. И вы проводите ему процессинг. Он тут же начинает выдавать кучу причин, почему он не должен прийти в норму. И его в самом деле трясет и подбрасывает, пока вы проходите эту штуковину.

But let's look at the other side. We sit down this shipping clerk and we say to this shipping clerk — we say, "Now think of something you've done to the boss. Think of something you withheld from him." We flatten that sort of thing off. It doesn't take too long. "Think of something that you have done to the organization. Think of something you have withheld from the organization."

Во время прохождения он снимает с себя всякую ответственность за происходящее, понимаете? Кха-кха... температура подскакивает. Забавная вещь, которая способна убедить какого-нибудь стороннего наблюдателя и так далее: вы проводите преклира через инграммы высокой температуры и просто меняете его температуру механическим способом, понимаете? И вы спрашиваете: «У вас когда-нибудь в жизни была высокая температура?»

These things start going clip, clip, clip, clip. Bip, bip, bip, bip, bip, bip. And he thinks of what he's really done to them, and so forth. And at first he starts out and he says, "Well I ... what I've done to them, I have ... I have faithfully punched the time clock," or something like this. Some big vicious stunt he's pulled, you see.

И парень отвечает: «О, да, была. Один раз у меня была невероятно высокая температура. У меня была температура 40. Врачи не знали, смогу ли я вообще выжить. Они вообще не думали, что я выживу, но я выжил».

And it finally boils down to why he's so upset about the organization was that up until three years ago, every day practically, he took home a shoe box full of ump-gumps which the organization made, unbeknownst to anybody else. Don't you see? He's got overts by the ton against this organization.

Он просто выскочил из этой двусторонней пневмонии, пронесся мимо нее, продолжил жить, и врачи сказали: «Ты должен жить». Поэтому он сказал: «Что ж, хорошо. Я потерплю поражение» – или что там было.

Well, it doesn't take too long to strip these things off and all of a sudden he feels all right about the organization. Well, that's a Scientology look at running the pc exactly and only at cause — just ignoring what's been done to him and just running him on what he's done.

Так что вы возвращаетесь, находите эту инграмму, зашвыриваете его назад по траку и заставляете пройти эту инграмму. Его температура подскочит до 40. Вы найдете эту инграмму чуть ли не с первого раза.

Well, it works out numerically like this. There are millions of people around one person. Well, the millions of people do millions of things, of course. And tremendous numbers of things happen to this person we're talking about — who will become a pc. But he himself really doesn't have too much time to do more than a few things. And it's very lucky for us because it gives us the minority of incidents to audit. It's quite remarkable. In other words, you could get the shipping clerk happy about the firm he's working for.

Поставьте ему градусник – его температура будет расти. Пусть преклир пройдет через инграмму примерно три или четыре раза, пока его температура не подскочит до

You could get anybody — well, marriage counseling, marriage counseling is a field that ought to open up. Somebody ought to really start doing this thing. I showed somebody how to do it, and they went to another place and found a couple and straightened them out. And it's going sort of like this, but only by subjective reality. It's apparently something that sounds good theoretically. So therefore, nobody really should do it because it's — probably wouldn't work. Something like that.

40. Это в самом деле, в самом деле расстраивает некоторых сторонних наблюдателей. Только будьте осторожны, поскольку если наблюдатель врач, он скажет: «Немедленно уложите его в постель!» Конечно же, это самое последнее, что вам захочется сделать со своим преклиром, ведь в этом случае он так и останется с температурой 40. Вам нужно, чтобы он прошел через инграмму еще с полдюжины раз, вам нужно вернуть его в настоящее время, и тогда температуру как рукой снимет. Это очень впечатляет.

What happens is the auditor gets a husband and a wife. He doesn't audit the husband, he doesn't audit the wife, see. In fact, there's a case right out in front of me that should have been done to a long time ago. And it all would have straightened out very easily.

Послушайте. Почему он держит поблизости от себя умственный образ-картинку, в котором содержится такое физическое проявление, как температура 40? Почему? Это просто одна из тех штуковин, хранящаяся под рукой на задворках, на случай если он попадет в безвыходное положение. Ее очень полезно иметь.

Get the — the case would have straightened out — get the husband and get the wife in the same room at the same time, no matter what the antagonism involved is, and give one or the other of them the electrodes on an E-Meter. And just get them talking about what they've done to the other person. The other person is right there. Auditor does this. It doesn't become involved because at some times you have to pull one of them off of the other one, you know, sort of like this.

Понимаете, его забирают в армию или что-то в этом роде. Бог ты мой, как же они у него включаются! Парень... можно прямо-таки видеть, понимаете, как некоторые из этих ребят пригоршнями выгребают из-за печки все, что только можно. Понимаете? Рассовывают эти штуки по карманам. Боже!

And then when he's got this kind of shaken out, why, you do the reverse and you take the other person and make him get those ovens off against the other person. And the funniest doggone thing, it just starts clearing up like mad, and all is sweetness and light, and everything is fine — as long as they're both in the same room, and the auditor audits each one of them on overt-withholds only in the presence of the other person. That is marriage counseling.

Либо человека сажают в тюрьму, либо он обнаруживает, что женился не на той женщине, – все, что угодно. Он решает, что выбрал неверный курс, что он будет очень плохим или порочным по отношению к своему окружению. Он может посчитать это самозащитой, но на самом деле он никогда не делает ничего помимо того, что защищает свое окружение, и это немного странно.

Believe me, that is so wrapped up, I am amazed that it isn't being done more. It's being done quite a bit, but nobody has stressed that that is the way you straighten up an interpersonal relationship. Now of course, there are numerous reasons why this can't be done and why it's difficult and all kinds of excuses. But there is no substitute for that way to do it. No matter how difficult it is, that's the only way to do it.

Так вот, когда он хочет защитить свое окружение по полной программе, что ж, он гробит или калечит себя.

Now there might be other ways, and somewhere up the line there might — other ways turn up, but we've tried most of them. Yeah, I look over the number of techniques, and so forth that have been developed in this particular field, and I would say immediately and directly that the chances of thinking up another one are very rare. Ha!

Вы можете задать вопрос какому-нибудь хромому... Он хромает себе куда-то, а вы его спрашиваете: «Что произошло бы»... это очень интересное исследование, которое вы можете провести на ком-нибудь, кто хромает, в качестве упражнения...

Yeah, you get that way after a while when you — when you pick up a file and it almost breaks your back. And it's nothing but single sheet methods of doing something, you know. It's that kind of thing.

«Что произошло бы, если бы вы не хромали?»

But this one works. And about the only reason it doesn't work is if one of them can't be kept in the room or something like that, but that's easy to solve. Just get two auditors on the same deal. One of them keeps them in the room and the other one audits them. But that is the way you do it. And that is the way to straighten up a marriage.

Мммммммм. На самом деле вам не следует задавать такой вопрос, поскольку он, скорее всего, запинал бы кого-нибудь до смерти, понимаете? Он мог бы сделать практически все, что угодно. Иногда окажется, что в то или иное время он, возможно, был чемпионом по бегу или кем-то в этом роде.

You just straighten it out right there, bang! And it will straighten out because each one of them is saying, "Look what he or she has done to poor me." That's what each one of them is saying.

Но ему пришлось блокировать эту способность, ведь однажды он увидел, что она наносит ужасный вред его собратьям. И если это наносит вред его собратьям, то лучше уж ему уничтожить эту способность. Так он и поступил.

Well, maybe they have done things to each other. And maybe their own sins on the whole track all the way back, all the times they've been alive — maybe all of these sins composite up to the fact that it becomes very painful to have this done to him or her. See? Maybe — we can't argue with the fact that it's probably painful. It's very upsetting. Undoubtedly, they believe it is but we take them and we get off what they've done to the other one. It's very hard to get at sometimes because there's so many justifiers in the middle of all of the Confessional, you know.

И он берет эти инграммы или инциденты того или иного рода, и втискивает себя в них так, как если бы кто-нибудь надевал на себя... о, «железную деву» или что-то в этом роде, и держит себя там. И для этого он использует инграммы. И пока его цикл действия не приведен в порядок, иными словами, пока он думает, что причиняет зло окружению, он будет пытаться уничтожить самого себя.

You practically just have to stamp on it with hobnail boots and say, "Oh, yes, I know. She stayed away for three weeks living with another man. That's good. We got that story. I heard you before. That's fine. Thank you very much. We got it. I heard it. That's good. Good. What did you do?"

На первый взгляд покажется, что им движет нечто не столь достойное похвалы: человек пытается сделать других людей виноватыми. Это игра в жертву. Но он пытается сделать их виноватыми для их же блага, он делает себя больным и служит им примером. И вы увидите, как такое будет случаться. Такое довольно легко случается с детьми. Маленькие мальчики и девочки, которые очень много кашляют, болеют, хромают и так далее, назовут вам в качестве первой причины этого следующее: они стараются сделать своих родителей виноватыми.

"Well, the year before, when I went away with that girl, I only stayed a week."

Что ж, маленький... маленький ребенок говорит: «Они об этом пожалеют. Я буду лежать в гробу. А они на меня посмотрят и скажут: "Почему я не давал ему есть больше яблок". Вот что они скажут».

That makes it all right, see.

Что ж, если это проявляется так, то это механизм контроля, но каким образом преклир превращает это в механизм контроля и зачем он вообще завел себе этот механизм? Что ж, механизм состоит в следующем: человек чувствует, что причинит вред окружению, и сам тот факт, что его наказывают или расстраивают тем или иным образом, говорит ему о том, что он не помогает своему окружению. Это говорит ему о том, что он не должен действовать. Он не должен предпринимать каких-то действий в отношении окружения. Этот урок заставляет его думать, что он не должен этого делать или что он причиняет зло окружению. Он принимает решение по поводу своих усилий. Он принял решение по поводу усилий других людей: они являются порочными по отношению к окружению, – и вот он оказывается заперт в такой маленькой беличьей клетке, и теперь он может спостулировать свою болезнь. В болезни всегда содержится такой постулат.

But you could straighten out more interpersonal relations. We look around in the society at large and we find marriage is supposed to be going by the boards and a lot of things are supposed to be going by the boards. Well, it's — you could put it back together again in quite a rush.

Это все слишком запутано, чтобы это можно было понять с первого взгляда. Это слишком запутано, чтобы можно было сказать кому-то: «Что ж, принципы таковы. Ты захотел заболеть, вот ты и заболел. Теперь тебе это понятно? Хорошо».

I imagine you could go so far as just look up in the overdue alimony payments or something of this sort and find a lot of customers. You know, just find the lists of people who have been cited during the past month or something like that for not paying their alimony or for not receiving it. They're already divorced. See, the whole thing is already smashed. Run it the hard way. Get each one of them by the ear, set them down in the room, get between them and the door, and run off the overts and motivators. They'd be back together again. It's very remarkable, I mean the power and authority contained in this.

«Что ж, он здоров».

But isn't it — something is very, very remarkable about this? There's something very remarkable about this that you should know — is that it doesn't particularly change profiles or IQs. It just makes people happier.

Вы поворачиваетесь, смотрите, а он все также едет в своей инвалидной коляске, понимаете?

Of course, you say that's enough to lead a successful life, for heaven's sakes. But it doesn't really, markedly, rapidly shift IQs and profiles. That takes a whole new battery of processes.

Что ж, это происходит потому, что тут в принципе все настолько переплетено, что тэтан позабыл когда, почему и как он это сделал. Если уж говорить о нем, то он находится под воздействием чего-то совершенно неизвестного и скрытого, и он должен быть в состоянии проанализировать данные. И единственное, что вы ему дали,

And if you shift all the profiles, all the overts blow anyhow because a person is now upscale enough to be able to look at them for what they are. And if that is the case, then why run the other process? But don't lose the value of a year and a half's hard work because the other process is very valuable.

– это данные.

Whatever a person is worried about or whatever a person is being harmed by or injured by, in any way, is injuring him or harming him because he has left all the doors open for it to do so. And that's the most practical statement that could be made on the subject

И сами по себе данные могут побудить его к тому, чтобы начать смотреть, но так же, как тот парень, который оказался в Кенте, тогда как должен был идти в Корнуолл, этот человек не может объяснить их, он в действительности не посмотрел на них, он просто нашел один случай. Он нашел момент, когда он отчаянно хотел сильно заболеть, чтобы не идти в школу, что делает все это весьма реальным, поскольку такая штуковина есть практически у всех.

By his own acts, he opened up the doors. When somebody looks at that, for years, he's been going on being chopped to bits from some particular quarter. Just being cut to ribbons from this quarter, not succeeding at all in some way. And we look — he looks and he finds the doors that are being left open. It's the things he did, no matter when, where or how, but they are directly traceable, and he recognizes them as being the immediate cause of his present difficulty. And they fold up.

Был какой-нибудь момент, когда человек не хотел идти в школу, или не хотел идти на работу, или не хотел делать что-то, поэтому он захотел быть больным. И заболел.

Well, this may not change profiles, but it gives a considerable value. May not change profiles, but it's valuable. It's very valuable.

Что ж, как он заболел? Ну, на самом деле он этого не планировал. На самом деле он рестимулировал момент, когда он... мог сделать себя больным... когда он был более способным, чем сейчас.

It tells you this. You might not become a different person on all fronts, but you could become immune to atomic fission in a world where a bunch of psychotics, under the guise of politicians, are shooting dice loaded with plutonium with the fate of nations.

И так, мы смотрим на это, и он берет что-то с самого верха, понимаете? И говорит: «Что ж, я по-прежнему болен. Я чувствую себя лучше, но не намного».

Why are you worried about the antics and activity of some clown that lives south of the pole and somebody else that is about to go out of office? Why are you worried about these people? The only reason you're worried about these people is they, for — somehow or another, can have an effect upon you!

Нет, боюсь ему нужно опуститься туда раза так 462 или около того, чтобы попасть в этот инцидент, и вы добиваетесь этого с помощью повторяющегося вопроса вроде: «Найдите повод не жить», или любого подобного вопроса. Это не оптимальный вопрос, это просто один из вопросов, составленных на основе этих принципов. Вы добиваетесь, чтобы он воспринял «как-есть» смерть в качестве решения для жизни.

Well, how can they have an effect on you if you're the only one that can cause an effect on you?

Так вот, проблемы – весьма странные штуки. Чем больше вы решаете проблем, тем больше их у вас появляется. Вам нужно воспринять проблему «как-есть». Если вы отказываетесь конфронтировать проблему, с которой вы столкнулись в жизни, вы говорите: «Что ж, вот она, а вот решение для нее», а потом зацикливаетесь на этом решении, понимаете, – то у вас тут же появляется проблема.

Oh, I think it'd be the most colossal joke in the world to be totally immune to atomic fission, its burns, blast, wind or anything else. I think that'd be very funny. That is a fantastic shortcut to defenses against the atom bomb or political situations so rerigged so that we will all interprotect something. Probably they'll wind up interprotecting everything except button A.

Так вот, если внимание человека зафиксировано на решении и он отказывается конфронтировать саму проблему, его пространство обрушивается. Он должен в самом деле разбить эту зафиксированность на решении и конфронтировать проблему. И когда он это сделает, у него появится больше пространства и проблема, так сказать, уйдет, но уйдет непосредственно... я имею в виду, через пространство.

I know how this next war is going to start, you know. It's just obvious — char, coming in with a cigarette in her mouth one day is dusting this panel. But in a world like that, I think it'd be a very amusing thing for an entire group to be totally immune to atomic fission. I know so much about it already that it's become a simple problem.

Так вот, это интересно, поскольку вы добиваетесь, чтобы преклир начал делать это... «Найдите повод умереть». Что ж, когда вы сказали «повод умереть», вы его рестимулировали. Я повторюсь, это не оптимальный процесс, но с его помощью вы найдете повод для смерти, который рестимулирует тот факт, что преклир хотел умереть, и проблема была этим поводом. «Конфронтируйте проблему» – это на самом деле... так вы будете работать с тем же самым, что вы уже проходили, но это будет какая-то конкретная проблема. Что ж, это снова заставляет преклира двигаться по всему циклу действия.

In the first place, gamma rays can't even stop inside you. They can't even stay with you. There's some kind of a signal system which, when they go through you, you decide you have a motivator. Well, why? Because they don't even physically damage you. The damage occurs months later or weeks later or sometimes in a very bad burn, days later.

Вы должны восстановить желание человека жить, прежде чем он поправится. И поскольку он не может осуществлять хорошее наблюдение за окружением, он очень часто допускает ошибку, когда умирает, поскольку он должен был умереть в 1220 году. А он умирает в 1959 году или в 60-м. Это небольшая неточность в расчетах. Но если учесть всю длину трака в целом, то преклир ошибся не намного, всего лишь на несколько сотен лет. Но тем не менее это неточность в расчетах.

But having already seen an atomic burn disappear on a twenty minute Touch Assist — an atomic burn, a bad one — and having already seen, "Where were you and where are you now? Where were you? Where are you now? Where were you? Where are you now?" cure up somebody whose eyeballs were about burned out by an atomic flash — I'd begun to think it was not a very tough problem.

А этот парень выползает на сцену в 1940 году, видит утку и заболевает. Что ж, на самом деле его последний очень, очень плохой поступок, который он совершил давным-давно, состоял в том, что он украл и убил утку, и его за это повесили. И все было бы не так уж плохо, если бы до этого, несколько жизней тому назад, он не был на протяжении многих лет главным палачом Франции. Следовательно, вешая людей, он доказывал им, что они не правы, и тем самым он, конечно же, сделал возможным собственное повешение. Теперь его можно повесить. У него есть оверт, связанный с этим.

So I've ordered up some X-ray machines for Saint Hill and ordered up some hard radiation and a few things like that, and we're going to have a crack at this thing. You know, I know we can hit it theoretically and guess that's the way it is, but what we'll actually do is burn the daylights out of some — I'll have to tell you some more about ... I have to also tell you about some of this plant research because that's become very amusing. Everybody thinks I'm researching plants.

Вы не можете... с вами ничего нельзя сделать, если только вы сами не распахнете двери навстречу этому, понимаете? Если вы не делали этого кому-то, с вами это не произойдет. Примерно вот так все и обстоит... либо, если вы это сотрете, этого с вами тоже не произойдет. Неважно, хоть так, хоть так. К счастью, благодаря Саентологии, ваша судьба перестает быть предрешенной.

But in theme, I believe now, as far as a program for the United Kingdom is concerned — I believe that what we've done is not likely to get very real, very fast to anybody because it's hardly real to me or tech staff yet. We're still watching this stuff come through, you know, bottom to top, four weeks, bottom to top, you know, just bang!

Итак, он был главным палачом, и он повесил всех этих ребят. А позже он украл королевскую утку или что-то в этом роде, понимаете, и был повешен. И утка означает «плохо», означает «повешение». Но все это уходит своими корнями на трак магии, когда он убивал уток с помощью постулатов – просто чтобы досадить принцессе, понимаете, – и превратил ее мужа в лебедя или что-то в этом роде, понимаете? И невозможно сказать, какая логика стоит за всем этим. Вы начинаете проверять и перепроверять это, и, боже мой, все это становится таким же сложным, как какие-нибудь химические формулы с кругом, и S, и двойным Е-образным треугольником и всем остальным. Все это становится очень, очень сложным, и очень часто все это уходит далеко за горизонт. И вы думаете: «Как, черт побери, этот человек может выполнять все эти логические построения?»

It is so unreal to Ds of Ps — I'm going to let you in on something that's very amusing. It's so unreal to Directors of Processing throughout the world, that they are routinely and regularly letting pcs leave as good Releases without even sending them near HCO to get checked out for Clear, who are Clears.

Что ж, к счастью, вам и не нужно все это знать. Я скажу вам, когда это будет сглаженным. Когда он выздоровеет. Если он выздоровел, значит, он через все это прошел. Именно так вы и узнаете, что прошли весь путь.

"We've got to . . . we ... it's too bad that we couldn't hold him over for another week or he'd be Clear, or two more weeks at the outside, but we couldn't hold him over, and so we had to release him," and so on. "But he'll be back this fall sometime in order to have the clearing finished." He's reading this with amazement, see, because there sits the profile, there sits the discussion of the needle, there sits the IQ of a MEST Clear. And it's something like — we've been critical for so long that we're being hypercritical of a result level right in Central Organizations, technically. And we see these things come by and they're just walking on out the front door.

Так вот, когда вы будете делать это, вы в действительности не измените график его теста. Вы можете добиться этого случайно, если будете милы с ним или что-то вроде этого. На самом деле вы не измените его КИ. Все, что вы сделаете, это поменяете его представление о том, что он должен делать со своим мокапом: уничтожить, убить или построить. И это единственное, относительно чего вы меняете его точку зрения, раньше именно это мы и называли целями.

And an HCO Secretary the other day said to me, "Oh, I'm alert to this. The first Clear that comes up in this organization — make sure, I'll check her or him." And we had some profiles of them right in front of our desk. I don't know. Maybe it's expected that the profile or something disappears.

Его идея о судьбе – вот что определяет его цели, если вы следите за моей мыслью. Ему необходимо иметь представление о своей судьбе, и после этого он наладит свой банк таким образом, чтобы воплотить эту судьбу в жизнь. И все эти бедолаги, которые были кирами. Вы знаете, Кир... Что ж, можете мне поверить, они были в Греции... оракулы. А, точно, точно, оракулы. Они там дышали всякими испарениями, понимаете? А еще у них было очень много шпионов, и они располагали всей политической информацией, понимаете? Они всю ее записывали, а потом вызывали из Спарты двух расторопных смельчаков, чтобы те распространили в Афинах дезинформацию. Понимаете... все это делалось при помощи слухов и так далее.

Now we've been at this for a long time. I've been trying now for ten years to get somebody else to produce regularly and routinely Clears. It had to be a pretty gross auditing job to produce a maximum result that — in both ways.

Итак, они входили в транс, понимаете? Бам! И потом говорили:

In other words, we had to make very good auditors who, even if they didn't audit very well, would still, using these technologies, produce Clears, and people would become Clear, and that would be that. And all we're trying to do is produce MEST Clears. Actually, we've done better than that. We are producing people who, in two or three more weeks, would have been Theta Clear. That's what the Ds of Ps are all striking for without knowing it.

• Боги сказали мне, что Спарта должна потопить весь свой флот.

Almost every piece of data which they have or are striking for or have held on to or pressed close to their bosoms, has been the data relating to a Theta Clear. And it occurs to nobody to go and open up Book One and read the chapter on Clears, and read it! Not just alter-is it all the way down the line.

Scan down all the words and say, 'Well, I know what a Clear is. A Clear is somebody who never walks on the ground." "I know what a Clear is. They can as-is policemen's hats." They've got their own peculiar definitions. If you go and read that definition, you'll find out we've delivered the goods for some time.

There are quite — lots of Clears around by the first book definition. We are actually being extreme with our definition now because we've measured it up against profiles. We've said that the E-Meter needle has got to be utterly flat on all questions relating to help, that the profile has to be up in the last third of the graph, and that the IQ has got to, I think, be in excess of 135 or something, I've forgotten what the IQ figure is.

We've got so many of them, the file — we've got to buy new file cases by now. But people go away, and what do they realize? As soon as they got their foot on the ladder, they suddenly realized that they're themselves and that they've got a long way to go. Well, that's true.

Это то, что называется овертом. Не удивляйтесь, если впоследствии этот человек, став королем Германии или кем-то вроде этого, потеряет весь свой чертов флот. Понимаете? Бум! И нет флота. Как так?

They tell you, "Well, I've just got my foot on the bottom of the ladder now. I've just realized I'm myself for the first time." Well, that's almost the first statement that a Clear makes. Yes, they've got an awful long way to go. I agree with them. I agree with them. But they better find out where they've arrived, for heaven's sakes, before they take off.

Но нет никакой причины, по которой этот флот должен потонуть. Да, есть причина. Будучи оракулом, этот человек с помощью одного только постулата сделал так, чтобы другой потерял весь свой флот. Вы понимаете? Эти бесчестные оверты-постулаты, которые неизбежно приводят к разрушению и уничтожению, поначалу кажутся не очень-то реальными. Спарта кажется нереальной. Это нереально. Это просто факт, который имеет отношение к механике. Позже этот человек осознает, что это было овертом.

Yes, I think that's perfectly right. I think that a person, however, who was immune to atomic fission blasts, a person who did not have to eat, a person who didn't particularly need a body could leave a body parked in — on the bed, you see, and go off by himself — and if he saw a friend, why, all of a sudden appear. Aw, this is way upscale. This is not a Clear. This is way up around OT. Now, that's pretty high, but has ceased to be theoretical.

Что ж, это также переплетается с идеей о том, что он постулирует судьбу и судьба складывается таким образом и что судьба весьма хитрая штука. И потом он вдруг видит, что в будущем с ним произойдет что-то ужасное, и он обрушивает на себя свой банк и автоматически переносит себя в другую часть цикла действия, чтобы оказаться в точке смерти.

We've advanced so far on this thing called Clear that the upper ranges, the upper states, keep showing up, and people keep trying to settle for these upper states. Well, I laud their ambition, but I deplore their inability to recognize where they are. And I'm very happy they want to be better, but why don't they ever recognize that they've gotten pretty good?

А потом он становится не вполне уверен в том, что это так, и он перемещается поближе к концу цикла действия, чтобы иметь возможность отбросить коньки в самом крайнем случае, понимаете, но чтобы ему не нужно было умирать прямо сегодня. Да, он... с этим связаны всевозможные расчеты, но они настолько сложны, что любой, кто посмотрит на это, не поймет, в чем состоит механизм этого. А он состоит в том, что цикл действия в самой своей основе – создавать-выживать-разрушать, – в своей более истинной форме представляет собой следующее: создавать, создавать-создавать, не создавать или контрсоздавать.

Well, that's one of the little crosses I have to bear. But we've got it, we've got it taped. And with me riding on somebody's backs and the HCO tech staff bearing right down hard on this subject, we intend to turn out Clears down at Saint Hill in these next six weeks who are also well enough, thoroughly enough grooved, trained and convinced as to what they've done, that they can go out and in a finite period of time, clear people in their own vicinity.

Анатомия цикла действия весьма интересна, и за всем этим стоит именно цикл действия. Человек остается хозяином своей судьбы до тех пор, пока он может тем или иным образом перемещаться по стадиям цикла действия. А из-за давления, которое оказывает время, и из-за того, как ведет себя время, человек в основном сдвигается на стадию «разрушать» цикла действия.

All we've got to do is carry out that program, and I think we'll have the whole thing adequately and voluminously taped as far as England is concerned.

Если человек находится на стадии «выживать», то ему гораздо проще переместиться вперед, на стадию «разрушать», чем обратно на стадию «создавать», но нет никаких причин, по которым стадии цикла действия должны идти именно в таком порядке. Это просто мыслезаключение.

All we've got to do is set an example in ourselves and it's made anyway, so I think that's the best way to go about it. What do you think?

Цикл действия «создавать-выживать-разрушать» мог бы с тем же успехом быть и таким: «разрушать-выживать-создавать», но так уж случилось, что все это обстоит иначе. Поэтому данная вселенная именно такая, какая она есть.

Audience: Yes. Yes.

Что ж, если вы начнете перемещать своего преклира по циклу действия, он почувствует себя старым. А потом он окажется в другой части цикла действия и почувствует себя молодым, а потом старым, а потом он почувствует, что приносит разрушения. Поэтому он снова начнет чувствовать себя старым и будет ограничивать свою деятельность.

Well, that's the program. I hope you agree with it. And I frankly don't care whether anybody's got any money or anything else or not. I want to see anybody who has been trained up to HPA, down at that underground Charing Cross, outside the station on the Embankment there at 7:30. Catch that bus to Saint Hill tomorrow morning because I want to see this country go, hear? I want to see it really start to roll, and we can't afford to remain static anymore.

Иначе говоря, он движется то вверх, то вниз, то вверх, то вниз, то вверх, то вниз. Что ж, вы могли бы переместить его на другую стадию, просто подобрав какой-то вопрос наподобие вопроса о поводах умереть.

So that's my program. I hope you make it yours.

Человек очень хорошо прячет – даже от себя самого – тот факт, что он по-прежнему является хозяином своей судьбы. Но он делает это так медленно, что спустя какое-то время начинает от этого страдать, и он скажет вам совершенно честно: «Я не знаю, почему я болен». Он не знает, почему он болен.

Он потерял причину. С его точки зрения, все это представляет собой хаос. Когда вы начнете прослеживать в обратном порядке его постулаты, он обнаружит, что в тот день, когда он заболел, он даже не чувствовал, что от окружения исходит какая-то опасность.

Что ж, внезапно вдова вошла по парадной лестнице и позвонила в дверь. Он вышел, поговорил со вдовой, и ее голос был в точности похож на голос жены того человека, которого он убил просто ради забавы в 1603 году. Понимаете?

И из-за этого он начинает чувствовать (щелчок)... в нем возникает автоматическая реакция: «Что ж, я не делаю ничего стоящего», или что-то вроде этого, понимаете? Он чувствует это, а потом осматривается вокруг. Вот автоматический механизм, который в нем пробудился: «Однажды я могу стать ужасно безответственным, поэтому мне лучше устроить все таким образом, чтобы всякий раз, когда я чувствую побуждение убить кого-то, вот этот постулат включался и я становился слишком больным и слабым, чтобы сделать это. Это будет умно».

Итак, вдова подходит к двери, нажимает на кнопку звонка. Он открывает дверь и смотрит на нее, а она выглядит точь-в-точь как жена того человека, которого он убил в 62 году. Трам, пам, пам. Он входит в дом, ложится и чувствует себя ужасно больным.

Спросите кого-нибудь, было ли когда-нибудь в его жизни так, что он вдруг по необъяснимой причине, внезапно начинал болеть и не мог понять почему.

Что ж, просто начните разбираться с поводами не жить, и вы поменяете направление цикла действия человека, но вы также раскроете ему глаза на то, что в тот день, когда он заболел, произошло нечто такое, что продемонстрировало ему, что он зашел слишком далеко. Может быть, удушение ребенка не означало, что он зашел слишком далеко, но вид этой вдовы означал.

Должно быть, в этом что-то есть, поскольку недавно я неплохо позабавился, когда работал в Сассексе в качестве организатора безопасности уличного движения. Я запугивал тамошнее население передвижной платформой с изображением вдовы. Я хотел, чтобы они немного попротестовали против несчастных случаев. Понимаете, чтобы в обществе немного больше об этом говорили и так далее. Чтобы люди говорили: «Пусть у нас тут будет меньше несчастных случаев», – что-то вроде этого. Водите машины осторожно. Поэтому я постоянно помещал в газете мокап этой передвижной платформы, которая должна была быть частью карнавального шествия, понимаете?

И эти люди оказывали очень большую помощь. Люди никогда не делают ничего иного, кроме как оказывают ужасно большую помощь. Я сказал им протестовать, и они протестовали вовсю, понимаете? Люди писали письма из всех уголков, выражая свой протест против этой передвижной платформы со вдовой. Они протестовали против того, чтобы передвижные платформы с изображением вдовы использовались для обеспечения безопасности на дорогах, понимаете?

Мы не должны видеть картинку вдовы. Разбитые машины, кровь, трупы... да, но не картинку вдовы, пожалуйста.

И пять лет назад, здесь, в Англии, я отыскал исток этого... практически никому не была известна эта история, но причиной ее появления было министерство. Это был плакат министерства транспорта, а не Королевского общества по предотвращению несчастных случаев на дорогах. И он не был запрещен. Он простоял весь срок, но боже мой, как неистовствовала общественность! Это было примерно в 55-м году. Это была просто картинка, на которой изображалась вдова с грустным взглядом, и по-моему, там было написано: «Водите осторожно» или что-то вроде этого. Вот и все, что там было. Это сводило публику с ума.

Они могут смотреть на кровь, но не на то, что они никогда не конфронтировали... на семью жертвы. Понимаете? Они просто не могли смотреть на это. Конечно, если вы хотите разобраться с этими принципами, вы будете иметь дело со всем тем, что лежит в основе конфронта, но это уже тема для какого-нибудь ППК.

Вы можете придумать другие плакаты, от которых у людей просто крыша поедет, например: маленькие дети, на заднем плане разбитая машина, дети смотрят на полицейского. И они говорят: «Где наш папа?» Понимаете? Что-то вроде этого. Можно придумать бесчисленное множество таких плакатов.

Но публика помогла мне очень сильно. Мы выставили эту передвижную платформу и сказали: «Этот плакат был запрещен, поскольку на него слишком тяжело смотреть».

На самом деле я не знаю, сколько Саентологии они задействовали во всем этом.

Но мы, конечно же, из кожи вон лезем, чтобы добиться своего. В один прекрасный день мы добьемся успеха и положим конец несчастным случаям на дорогах Великобритании. Но позвольте мне сказать вам, что мы не положим конец несчастным случаям до тех пор, пока люди будут видеть автомобиль как очень, очень удобный способ сводить счеты с жизнью, когда им это нужно.

И они поступают бездумно, поскольку очень часто, когда они сводят счеты с жизнью, они допускают ошибку в расчетах и врезаются не в дерево и не в опору моста, они не подгадывают все таким образом, чтобы с ними не было пассажиров, они просто включают это у себя и лоб в лоб врезаются в грузовик, убивают кого-то в грузовике, убивают себя и своих пассажиров, и так далее, и тому подобное. Это происходит потому, что они не должны этого делать, но они должны это делать. Но это стоит сделать, поэтому они этого не делают... но поэтому они делают это.

От этого вполне может поехать крыша. Вы смотрите на какого-нибудь человека, пытаясь понять, почему он попал в несчастный случай, и с этим можно работать, используя что-то вроде: «Повод попасть в несчастный случай».

Между прочим, это, конечно, можно использовать для восстановления способностей деятеля искусства, только нужно работать не с поводами умереть, а с поводами не создавать.

Вы могли бы просто сесть и попросить его воспринимать «как-есть», воспринимать «как-есть», воспринимать «как-есть», воспринимать «как-есть». Пусть он объясняет вам как следует снова и снова, много раз, почему он не должен рисовать, или почему он не должен чертить и так далее, пусть он вам все это объяснит. Обязательно давайте ему подтверждения, а потом снова спрашивайте.

Что ж, это не идеальная, не механическая форма процесса. Это просто его теория. И если вам нужно восстановить чьи-то способности, вы должны спрашивать:

«Почему началось ухудшение?»

Что ж, ухудшение началось потому, что он начал думать, будто то, что он делает, наносит вред, будто это не помогает, а совсем наоборот. То, что он делал, никому не помогало, так что лучше уж ему свисхолдировать это. Это был его последний способ помочь. И его последний способ помочь заключался в том, чтобы свисхолдировать определенные действия... не продолжать принимать участие в чем-то, а свисхолдировать определенные действия.

Что ж, когда он обнаружил, что не может с успехом висхолдировать эти действия всегда, постоянно, он начал наказывать себя за то, что не висхолдирует их. И мы оказываемся на стадии смерти, ухудшения и всего остального.

Но если вы имеете дело с кем-то, у кого есть очень мощный ридж, подправить его цикл действия можно следующим образом: «Что ж, назовите мне поводы выживать». Давайте рассмотрим какого-нибудь человека, у которого имеется ужасно сильно застрявшая картинка. Он вечно ходит с застрявшей картинкой. У него всегда перед лицом застрявшая картинка. У него всегда застрявшая... Боже мой! Да уж, он выживает. Он выживает, поскольку следующая застрявшая картинка – «он мертв». За этим стоит какой-то такой расчет.

Не меняйте положение этой картинки, пожалуйста, поскольку сразу же вслед за этим маленькая Лайза побежит по льду и провалится под него. Так хорошо, когда вокруг есть весь этот лед и снег. Так хорошо, но... и там холодно, я знаю, что картинка холодная. Но, конечно же, лишь два кадра спустя мы замерзнем до смерти. И вот эта прохлада, которую мы постоянно ощущаем, предпочтительнее, чем все остальное, что там есть.

Что ж, давайте выясним, почему у него должна быть эта картинка, либо что́ эта картинка сдерживает, либо что он сделал бы, если бы у него не было этой картинки, либо используем любой другой подход к этому, основанный на следующем положении: что было бы, если бы у него вообще не было этой картинки – ни единого мгновения.

Если бы человек полностью доверял себе, если бы он был абсолютно уверен в том, что́ он собирается делать в жизни, и знал бы, где он все время был, он бы не использовал такой механизм. Так что здесь... вот еще один подход к этому: «Чему в ваших действиях вы могли бы полностью доверять?» Понимаете, это опять-таки выстроит своего рода мостик, и парень перенесется на другую стадию цикла действия.

Все эти вещи, какие бы механизмы в них ни использовались... теперь мы знаем, что человек подчиняет себя циклу действия в том случае, если он собирается умереть или если ему нужно умереть... у него будет метод, который позволит ему это сделать.

Процент самоубийств выше всего в тех странах, где у людей меньше всего возможностей свести счеты с жизнью... самый высокий процент заболеваемости и так далее.

Безумие, конечно же, делает человека недостаточно сообразительным, чтобы порвать всех на куски, поэтому человек сходит с ума и рвет всех на куски. Хорошее решение. Не очень-то эффективное.

Сложив все это вместе, мы увидим, что узнали о жизни нечто новое. И вот что мы о ней узнали: мы можем добиться, чтобы человек... что ж, единственное, что вам нужно сказать девушке... к примеру, эта девушка влюблена в парня, а он ей говорит:

«Ну, я тебя больше не люблю, я женюсь на Юнис и так далее». Она тут же хочет умереть. Что ж, это поражение в настоящем времени. Понимаете?

Что ж, у нее происходят включения, а эта штука окружена со всех сторон. Жизнь становится чем-то не столь уж стоящим, так что эта девушка включает один из таких механизмов и начинает болеть. Позже все это превращается в одно целое. И однажды она видит на экране, как актер говорит актрисе: «Что ж, я тебя больше не люблю. Я женюсь на твоей сестре Юнис». И она, придя домой, по какой-то необъяснимой причине начинает ужасно сильно болеть. И она не знает почему, ведь она просто была в кино. Затем она говорит, что в опыте существования нет ничего хорошего.

Что ж, опыт существования плох только в том случае, если вы не хотите жить. Если вы хотите жить, вы можете иметь весь опыт существования в мире, поскольку если вы хотите жить, ничто не может причинить вам боль. Вам можно причинить боль только в том случае, если вы хотите умереть.

И конечно же, у людей появляется желание умереть в том случае, когда они обнаруживают, что их собственные действия приносят вред другим. После этого они блокируют эти действия и не действуют и так далее.

Вы можете сделать с этим бесчисленное множество разных вещей.

Клирование человека сегодня устранит все это, а также многое другое. На самом деле сейчас этот момент представляется настолько незначительным, что он разрешится сам собою. Человек станет клиром.

Но этот момент все же стоит рассмотреть. Конечно, если вы будете снова и снова спрашивать человека: «Назовите мне повод жить. Назовите мне повод жить», – поводы жить могут закончиться. Понимаете, и вы оставите все поводы умереть на автомате. И те, и другие имеют силу. Лучше всего убирать из кейса поводы умереть. Так легче всего передвинуть человека на другую стадию цикла действия, особенно в данное время и в данном месте.

Сегодня нам нужно больше клиров. Этого очень легко добиться. Почему? Что ж, единственное, что вам нужно сделать, – это выпустить в общество одного клира, и его способность и желание помогать, быть, делать и так далее, ускорит прогресс в его районе. Что еще более важно, ему в действительности не придется делать очень много, чтобы добиться там улучшений.

Я чувствую, прямо сейчас мы находимся в таком положении, что, если мы возьмем ответственность за то, что мы знаем, и будем применять это и приведем себя в хорошее состояние... поднимемся вверх... мне кажется, что тогда миру придется чрезвычайно усердно трудиться, чтобы по-прежнему иметь те неприятности, которые у него есть сейчас.

Мне кажется, ему придется работать над этим день и ночь. Я прямо так и вижу, как проводятся разные съезды, я так и вижу, как всякие У-2 и Хрущевы будут создаваться просто как на конвейере, чтобы только поддерживать то количество неприятностей, которое есть у нас сейчас. Им придется как следует потрудиться. Им придется как следует потрудиться, поскольку это желания умереть по третьей и четвертой динамикам.

Сейчас на Земле есть только одна страна, у которой есть оверт, связанный с атомной бомбой, и это Соединенные Штаты. Но недавно кто-то еще ужасно много говорил об атомных бомбах и угрожал ими. Кто-то угрожал Великобритании атомной бомбой во время Суэцкого кризиса, впервые, и таким образом, Россия – еще одна страна, которая может пострадать от атомной бомбы. Итак, получается, что на Земле есть два государства, которые могут пострадать от атомных бомб.

Что ж, атомная бомба – это такая механическая штука, это такая чепуха, что мне даже не верится в то, что кто-то может от нее пострадать, если только он не разбрасывал их везде и всюду. Да, я уверен, что вы это делали.

Следующая область исследования представляет собой вот что: как нам доказать это всем, как нам привести все это в порядок и разобраться с этим. И мы в самом деле добьемся успеха. Но прямо сейчас наша программа заключается в том, чтобы сделать из вас клиров.

Так вот, мы собираемся внести в это свою лепту здесь, в Сент-Хилле: как минимум 25-30 человек мы сделаем отличными одиторами, которые будут делать людей клирами. Я собираюсь отклировать этих одиторов, и я добьюсь, чтобы сами они могли хорошо клировать людей и чтобы они тоже включились в осуществление этой программы.

А пока НЦХ активно одитирует, ведя людей к состоянию клир, и в академии обучают техникам, которые направлены непосредственно на это.

Таким образом, мы работаем над этой программой по всем возможным направлениям. Сегодня на наших плечах лежит огромная ответственность за весь мир. Я не шучу. Если вы посмотрите на то, что лежит у меня на столе, вы подумаете: «Что ж, никто никогда не сможет сделать все это». Это так. Это так. Никто никогда не сможет сделать это. Без вашей помощи – нет.

Я как бы стою тут, увязнув по колени в различных обязанностях и надеясь на то, что я не погружусь в них по пояс, надеясь, что они не поглотят меня с головой, прежде чем вы станете клирами. Вы меня слышите? Что ж, я подержу стену до этого момента, а потом вы сможете присоединиться ко мне. Хорошо?

Большое спасибо за то, что вы пришли на конгресс. Было приятно поговорить с вами.